kate1521
Сказать "прощай".
Сказать "прощай".
Автор: kate1521
Фандом: Star Trek ТОС
Размер: 3 000 слов
Дисклеймер: никаких прав не имею.
От автора: где-то читала, что каждый треккер-фикрайтер просто обязан спасти Кирка из Нексуса и написать сцену ухода Спока в Колинар после ТОС. ) Нексуса в моем хэдканоне нет, поэтому нужда в первом отпадает, а вот на второе давно руки чесались, так что закрываю гештальт.
- Проходи, Спок, - Кирк радостно улыбнулся стоящему на пороге вулканцу и сделал приглашающий жест рукой, а сам отошел к репликатору.
Введя программу заказа, он украдкой оглянулся на друга, усаживающегося в стоящее рядом со столом кресло.
Спок в последнее время был как будто сам не свой, и это очень тревожило Кирка, хоть и понимал он, что для такого разобранного состояния – разумеется, разобранного для вулканца - у Спока были все основания. Миссия закончилась, экипаж разъехался в законные отпуска, «Энтерпрайз» встала в док на длительное масштабное переоборудование, но не это было главным. Главным было то, что Спок оказался лицом к лицу с необходимостью выбора дальнейшего пути своей карьеры. Кирк не сомневался, что Споку было предложено занять опустевшее капитанское кресло «Энтерпрайз», но знал он и то, что друг никогда не стремился к этому. И, положа руку на сердце, понимал его в этом нежелании. Значит, Споку оставалось либо сохранить за собой прежнюю должность – новый капитан наверняка был бы счастлив получить его в качестве старпома и главы научного отдела, но тут Джим опять же понимал все сложности, с которыми в этом случае придется столкнуться Споку. Они были чертовски крепко сработанным тандемом, и при воспоминании о годах совместной службы Кирк и сам всякий раз испытывал волну болезненной ностальгии и острого желания повернуть время вспять. Был еще один вариант - Спок мог бы уйти с «Энтерпрайз» и присоединиться к экипажу вулканского исследовательского судна, но Джим осознавал, что это будет еще сложнее, чем остаться на «Энтерпрайз» и сработаться с новым капитаном.
И, наконец, была и еще одна альтернатива – и именно ее и жаждал Джим, про себя отчаянно и эгоистично надеясь, что Спок остановится на ней – продолжить службу вместе. На Земле у Спока было множество возможностей найти себе применение. Академия Звездного флота была бы счастлива видеть его в качестве преподавателя. Штаб флота, пожелай Спок заняться административной работой, тоже был бы только рад сделать ему несколько предложений на выбор – ибо кто отказался бы от такого выдающегося аналитика, коим являлся Спок?
Вот только Джим знал, что столь желаемый им вариант лишил бы Спока возможности удовлетворять очень важную свою потребность – исследование нового и неизведанного. Удовлетворять то неуемное и почти страстное любопытство, которое светилось в шоколадных глазах, когда Спок во время их миссий снова и снова сталкивался с чем-то новым и пока необъясненным.
Кирк тяжело вздохнул, подхватил поднос с готовым заказом и пошагал к столу. Сейчас было не время для размышлений, сожалений и ностальгии. У новоиспеченного адмирала сейчас был личный праздник – Спок пришел к нему в гости, и Кирк намеревался по полной программе насладиться предстоящими им часами.
Усевшись за стол напротив друга, Кирк, бросив на него короткий взгляд, невольно напрягся и всмотрелся в вулканца внимательней. За годы миссии он привык практически на уровне подсознания фиксировать мельчайшие детали псевдоневозмутимого, но - для опытного глаза – на самом деле такого выразительного лица. И сейчас у него сложилось отчетливое ощущение, что Спок закончил с периодом неопределенности и принял решение относительно своего будущего. А также он понял, что это не то решение, о котором он так мечтал.
Кирк подавил вздох, обхватил колено сложенными в замок кистями и немного натянуто улыбнулся вулканцу.
- Ну что, мистер Спок, как думаете, у меня сегодня есть шанс взять реванш за мое разгромное поражение позавчера? – спросил он, стараясь сохранять непринужденный тон и одновременно зная, что его тон ни на секунду не обманет бывшего старпома. Просто он хотел предоставить Споку возможность познакомить его со своим решением тогда, когда это будет комфортно самому Споку. И нет, дело было не в малодушной надежде на то, что Спок, пока решение еще не озвучено, может и передумать. Нет, это было вовсе не при чем.
- Шанс есть всегда, адмирал, - черная бровь взметнулась вверх таким знакомым жестом, но Кирк не мог не заметить, что в карих глазах не заиграли привычные лукавые искорки. Поэтому то, что Спок дальше не прибегнул к дружеской подколке, которую при других обстоятельствах он бы непременно ввернул с самым бесстрастным видом, не стало для Кирка неожиданностью. А по тому, как Спок чуть сжал губы и сел еще немного прямее, адмирал понял, что никакого тайм-аута не будет. Про решение Спока он узнает прямо сейчас. И Кирку пришлось собрать всю силу воли, чтобы сдержать желание прервать Спока и попросить его не торопиться и подумать еще немного. Вместо этого он прямо посмотрел на друга и тихо спросил:
- Но сегодня ты пришел не ради партии, верно?
В глазах Спока мелькнула тень, словно их обычное взаимопонимание с полумысли в этот раз причинило вулканцу боль.
- Да, Джим, - кивнул он. – Я хочу сообщить тебе, что отправляюсь на Вулкан.
Приготовившийся к совсем другим новостям Кирк с недоуменным выражением лица откинулся в кресле.
- Что же … , - он чуть растерянно улыбнулся. – Ты давно не был дома, так что поездка в отпуск на Вулкан совершенно …
Адмирал умолк, не договорив, пораженный появившимся на лице Спока выражением.
- Ты решил продолжать работать там, - тоном утверждения закончил он. В груди неприятно захолодело, и Кирк едва успел остановить руку, потянувшуюся к грудине. Что же, он не подумал о таком варианте, не подумал о Вулканской Академии наук, а ведь именно этот вариант вообще-то был самым ожидаемым. Не говоря уже о том, что и самым логичным тоже. Проклятье, как же больно и обидно было осознавать, что их пути расходятся! Это ощущалось как вселенская несправедливость, которую хотелось срочно исправить! Но ничего, абсолютно ничего нельзя было сделать – Спок имел полное право выбирать то, что будет лучше для него, а Кирк не имел права пытаться изменить его мнение. Но от этого не становилось менее горько – так горько, что адмирал потянулся за чаем и сделал глоток в попытке хоть немного смыть эту горечь хотя бы из горла, раз уж все равно нельзя было смыть ее из сердца.
- Нет, Джим. Дело не в том, где я решил работать, - едва заметно качнул Спок головой, и по его напряженно сжатым губам Кирк понял, что все мысли своего капитана Спок прочитал по его лицу. – Я принял решение пройти ритуал Колинара.
Кирк, не сводя с друга пристального взгляда, медленно поставил чашку на стол. Еще на «Энтерпрайз», в один из «вечеров откровений», как он называл их про себя, Спок немного рассказал ему об этом вулканском ритуале. Разумеется, в самых общих чертах, но этого было достаточно, чтобы понять – это что-то вроде земного монастыря, куда удаляются от мира, чтобы полностью посвятить себя победе духа над телом. В случае вулканцев – чтобы полностью очиститься от эмоций и посвятить себя логике. И, как и во многих других религиозных учениях, жизнь монаха, достигшего Колинара, переходит на некий совершенно иной уровень, в которой прежним ценностям и привязанностям больше нет места.
Кирк хрипло кашлянул и потянулся к верхней пуговице, чтобы расстегнуть ее, потому что мундир внезапно сдавил горло тугой удавкой.
- Спок, но почему? – тихо, отчаянно, растерянно – и да, непонимающе – спросил он, неотрывно глядя вулканцу в глаза, которые уже сейчас показались странно отстраненными и нездешними, словно грядущий Колинар заранее что-то забрал из их взгляда.
Он знал, что Спок не обязан объяснять ему, не обязан делиться мотивами, но понимал очень отчетливо – именно для этого Спок и пришел сегодня. Он не хотел просто перечеркнуть то, что они делили все эти годы. Он хотел, чтобы Джим понял. И Кирк мысленно поклялся, что обязательно попытается. Даже если это будет последним, что он сделает для Спока. От этой мысли сердце как будто пронзила ледяная игла, но Кирк глубоко вздохнул и спросил еще раз – теперь уже громче и уверенней.
- Почему, Спок?
- Джим, - Кирк заметил, как стиснул вулканец пальцы лежащих на коленях кистей, как напряглись желваки на челюстях, и понял, что не ошибся с выводами. Спок не просто хотел, чтобы он понял, он этого отчаянно хотел. – В сложившейся ситуации я не вижу для себя иного выхода.
«Спок, не может такого быть! Давай поищем его вместе, и мы обязательно найдем!» - хотелось закричать Кирку, но он стиснул челюсти так, что скрипнули зубы, и продолжил слушать.
- Ты знаешь, что мне постоянно приходилось бороться со своей человеческой половиной. Постоянно сдерживать ее, постоянно контролировать, чтобы она не проявила себя.
Глядя на произносящего эти слова друга, Кирк ощутил, как в нем душной волной поднимается ненависть к Вулкану. Спок был гибридом – наполовину человеком – но почему-то его с самого рождения приучали не принимать свою уникальность, а подавлять целую половину себя. И тут же следом за злостью на Вулкан пришла злость на самого себя. Он, ближайший друг Спока, на протяжении всех этих лет проявлял уважение к личным границам друга и не вмешивался. Да, он принимал его таким, какой он есть, и не пытался изменить, но он не помог Споку научиться принимать себя самого. Он так и не смог ему помочь.
Кирк на секунду прикрыл глаза, справляясь с неуместным сейчас самобичеванием, а, открыв их, тихо предложил:
- Может быть, ты просто устал? Знаешь, я и сам сейчас чувствую себя не в своей тарелке. Слишком много всего разом поменялось, слишком ко многому приходится адаптироваться. Может, тебе просто нужно немного отдохнуть? – еще договаривая, Кирк по глазам Спока понял, что попытка была мимо цели.
- Нет, Джим, - вулканец качнул головой. – Время не только не исправит ситуацию, но с большой вероятностью ухудшит ее. Мой контроль ослабел, мое равновесие ненадежно. У меня уже сейчас сложности с медитацией, если я сорвусь, последствия будут самыми печальными.
В своей попытке помочь Джиму понять Спок пошел на запредельную откровенность, предосудительную и недопустимую для вулканца. Но он знал, что для этого человека он мог, нет, обязан был сделать исключение. Он видел, как больно Джиму, как тяжело ему дается контроль над собой, но он знал, что если он уехал бы без всяких объяснений, капитану было бы еще больнее.
И, открываясь столь глубоко, вместе с тем Спок знал, что он не договаривает. Многие годы назад он покинул Вулкан для того, чтобы оставить позади все те чувства, которые не позволили бы ему идти выбранным им путем вулканца. На Вулкане было слишком много воспоминаний, а значит слишком много мин, каждая из которых грозила взорваться, обернувшись эмоциональной реакцией. В Звездном флоте он мог бы начать сначала.
И вот, двигаясь избранным им путем, он понял, что пришел к той же точке, откуда начал. Воспоминания, эмоции, чувства – по-вулкански сильные, и контроль – по-человечески слабый. И каждый следующий день будет все больше отдалять его от первоначальной цели.
Вот хоть сейчас – Спок смотрит в глаза своего капитана, и ему хочется изменить свое решение. Хочется остаться. Хочется сохранить статус-кво, пусть даже этот статус-кво несовершенен. И приходится резко одергивать себя, напоминая, что никакого статуса-кво нет. Что тот путь, которым он идет сейчас, ведет в никуда. И сейчас правильней всего завершить объяснения, ведь все уже сказано, подняться и уйти. Но ореховые глаза смотрят на него таким взглядом, что Спок принимает нелогичное решение продолжить разговор. Сейчас можно позволить человеческой половине эту слабость. В последний раз.
- Джим, - произнес он, не отводя взгляда от глаз капитана. – Ты представляешь потенциальную энергию пружины, которую в течение многих лет держали под прессом? Сейчас пресс слабеет, и, распрямляясь, она просто разрушит меня, уничтожит мою личность.
Кирк невольно вздрогнул, услышав эти слова, но упрямо мотнул головой.
- Спок, может, ты сгущаешь краски?
- Неадекватное представление текущей ситуации нелогично.
Кирк едва сдержал нервный смешок в ответ на эту такую знакомую и родную формулировку.
- Разумеется, - с готовностью кивнул он. – Просто … мы все сейчас несколько разбалансированы. Знаешь, это нормально – чувствовать, что почва уходит у тебя из под ног, когда в жизни происходят такие серьезные перемены.
Уже произнося эти слова, Кирк мысленно проклинал себя. Ну конечно, как можно было быть таким идиотом? Спок с его хрупким равновесием, за которое бедный вулканец и без того вел непрекращающийся бой, оказался лицом к лицу с ситуацией, когда все вокруг него начало меняться. Нужно было больше времени уделять Споку. Нужно было меньше депрессировать на тему этого гребаного адмиральства, и больше внимания уделить Споку, тогда все это дерьмо просто не случилось бы.
Кирк с надеждой посмотрел на друга.
- Давай попробуем справиться с этим вместе. У нас же всегда вместе получалось лучше, чем по отдельности.
Уголки губ Спока едва заметно приподнялись в полуулыбке.
- Ты никогда не сдаешься, - мягко заметил он, и Кирк было воспрял духом, но следующие слова заставили его болезненно закусить губу. – Но в этом ты не сможешь мне помочь. Ты человек, у тебя свой путь достижения внутренней гармонии, и я не могу идти им, даже если бы захотел.
И Спок не лукавил. У него вулканские чувства и человеческий слабый контроль. Будь все наоборот, он бы не боялся. Но что есть, то есть, и этого не изменить. Ему самому не изменить. Теперь это очевидно.
И следующую мысль он произнес вслух:
- Техники Гола могут мне помочь. Помочь очистить свое сознание и справиться с человеческой слабостью.
- Спок, но почему с ней нужно справляться? – упрямо не желающий капитулировать Кирк протянул руки к Споку. – Ты сам говорил о гармонии, о равновесии – разве может гармония заключаться в уничтожении того, что является частью тебя? Разве ты не уничтожишь при этом себя как личность?
Спок пристально посмотрел на Кирка, чуть наклонив голову на бок, и во взгляде его мелькнуло восхищение. Его капитан превосходно владел логической аргументацией и при этом обладал яркой эмоциональностью – живой пример той самой гармонии, которая Споку казалась такой недостижимой. Спок с трудом отвел взгляд от полыхающих эмоциями ореховых глаз и продолжил, уставившись на свои лежащие на коленях руки.
- Джим, я наполовину человек, это верно, но на вторую половину я вулканец. Если я уничтожу в себе вулканца, это точно так же уничтожит меня.
- Конечно, - горячо согласился Кирк. – Поэтому я и говорю, что не нужно ничего в тебе уничтожать. Нужно снова найти равновесие – и по-моему, у тебя это достаточно успешно получалось на протяжении всех этих лет, - он как можно более ободряюще улыбнулся другу.
- Достаточно успешно? – Спок едва не усмехнулся, удержавшись в последний момент – еще одно свидетельство того, что откладывать его решение было нельзя - и поднял взгляд на капитана. Он не мог сказать своему другу, что в последнее время слишком часто логика оказывалась в прямом конфликте с требованиями человеческой стороны, и, что хуже всего, слишком часто он позволял именно человеческой стороне брать верх в принятии решений. Но он не мог этого сказать, потому что это было бы предательством – оставлять Джима, который и без того теряет друга, с чувством вины за то, что он собственными руками способствовал этой потере. Тем более, что это было бы неправдой. Капитан действовал в соответствии со своей человеческой природой – дружил, дарил тепло и приятие, а вулканец раз за разом сам принимал те решения, которые привели к единственно логичному результату. И не вина Джима, что его человеческая природа так глубоко проросла в Спока, заставив его собственную человеческую половину поднять голову и начать требовать своего.
Поэтому Спок ответил нечто совсем другое, что не было ложью, но не было и полной правдой.
- Джим, я занимался подавлением своей человеческой стороны, увеличивая пресс, сжимая пружину и тем самым увеличивая внутреннее давление. Критический предел достигнут, а ослабление пресса приведет к тому, о чем я тебе уже говорил.
Кирк медленно опустил голову. Он не хотел сдаваться, но понимал, что должен прекратить сопротивление и принять желание Спока идти выбранным им путем. Нет, он не понял, ему по-прежнему казалось, что Спок делает из мухи слона. Хотя … Разве ему было судить, где муха, а где слон? Разве приходилось ему жить изо дня в день, из часа в час и разрываться между двумя не желающими заключить мирный договор половинами? Нет, не ему судить.
В груди острой колючей занозой сидела боль – боль даже не столько за себя, сколько за Спока, который, словно бездомный скиталец, был вынужден идти куда-то в неизвестность в поисках себя. Кирку было бы легче, будь он уверен, что Спок найдет там то, чего ищет. Но нет, его напротив не оставляло ощущение, что почти наверняка на Вулкане Споку не смогут дать то, что ему необходимо. Казалось, что с ним там обойдутся, как с заготовкой нестандартной формы – не заметив ее уникальной красоты, ее просто обточат до принятых нормативов. Понимая, что просто не может допустить этого, Кирк предпринял последнюю попытку, хоть и знал, что вторгается на запретную территорию – но иначе он просто не мог.
- Спок, я очень боюсь, что тебя там сломают. Ты уже жил на Вулкане, и если бы тебе было там комфортно, если бы ты там находился в том равновесии, которое ты хочешь обрести там сейчас, ты бы оттуда не уехал, разве не так? – тихо спросил Кирк, заглядывая в темные глаза друга.
Спок ощутил волну нелогичного и совершенно неуместного умиления. В этом был весь Джим – в этом неистребимом упорстве, в умении заглянуть в самую суть проблемы. И, да, в своей заботе о его, Спока, благополучии.
- Это так, Джим. Но сейчас я отправляюсь не в дом моего отца, а в Гол. Именно туда идут вулканцы, которые не могут сами и без посторонней помощи справиться со своими внутренними проблемами. Поэтому мое решение совершенно логично.
Кирк, смиряясь, откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.
Спрашивать Спока окончательно ли его решение, и не хочет ли он еще немного подумать, было глупо и даже неуважительно. Если Спок пришел сказать ему, значит он уже все для себя решил. Просто не хотел улетать, не попрощавшись.
- Когда ты уезжаешь? – вышло гораздо более горько, чем Кирк хотел, но контролировать боль в голосе было выше его сил. Вот только он тут же захотел забрать свои слова назад и изо всех сил все-таки постараться произнести их ровно и уверенно, когда увидел, как едва заметно дрогнуло лицо Спока, и как заволокло дымкой боли и вины темные глаза.
- Корабль на Вулкан уходит завтра рано утром.
Кирк кивнул. Чудовищно хотелось попросить у Спока разрешения проводить его – более того, Кирк знал, что Спок не откажет ему в этой просьбе. Но делать этого было нельзя. Кто, как не капитан, знал, насколько сильны под этой невозмутимой маской чувства Спока и насколько сильно привязан он к нему. А потому было бы просто жестоко вынуждать друга проходить через сцену прощания в космопорте. В толпе, где требования к контролю будут еще выше. Поэтому он промолчал, и наградой ему была невысказанная вслух благодарность в глазах Спока.
После нескольких секунд зрительного контакта, вулканец отвел взгляд и поднялся со своего места.
- Я должен сегодня вечером завершить еще ряд дел.
- Я понимаю, - Джим поднялся тоже. Ответ на следующий свой вопрос он на самом деле уже знал, но все же не мог его не задать. – После того, как ты получишь то, зачем ты туда отправляешься, ты сможешь вернуться?
- Нет, Джим, - Кирк увидел, каким резким движением завел Спок руки за спину, и понял, что тот до боли стиснул спрятанные из виду пальцы. Самому Кирку тоже пришлось сжать руки за спиной, чтобы помешать себе крепко и от души напоследок обнять вулканца. Губы тоже пришлось сжать.
Спок как-то судорожно вздохнул, коротко и цепко глянул на капитана так, словно хотел запечатлеть в памяти каждую черточку, и тихо сказал:
- Прощай, Джим.
- До свидания, Спок. Береги себя.
И дальше капитану Кирку не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать, как Спок скованно кивнул, резко развернулся и быстрым уверенным шагом пересек гостиную, а потом, не помедлив на пороге, вышел из квартиры своего капитана.
Автор: kate1521
Фандом: Star Trek ТОС
Размер: 3 000 слов
Дисклеймер: никаких прав не имею.
От автора: где-то читала, что каждый треккер-фикрайтер просто обязан спасти Кирка из Нексуса и написать сцену ухода Спока в Колинар после ТОС. ) Нексуса в моем хэдканоне нет, поэтому нужда в первом отпадает, а вот на второе давно руки чесались, так что закрываю гештальт.
- Проходи, Спок, - Кирк радостно улыбнулся стоящему на пороге вулканцу и сделал приглашающий жест рукой, а сам отошел к репликатору.
Введя программу заказа, он украдкой оглянулся на друга, усаживающегося в стоящее рядом со столом кресло.
Спок в последнее время был как будто сам не свой, и это очень тревожило Кирка, хоть и понимал он, что для такого разобранного состояния – разумеется, разобранного для вулканца - у Спока были все основания. Миссия закончилась, экипаж разъехался в законные отпуска, «Энтерпрайз» встала в док на длительное масштабное переоборудование, но не это было главным. Главным было то, что Спок оказался лицом к лицу с необходимостью выбора дальнейшего пути своей карьеры. Кирк не сомневался, что Споку было предложено занять опустевшее капитанское кресло «Энтерпрайз», но знал он и то, что друг никогда не стремился к этому. И, положа руку на сердце, понимал его в этом нежелании. Значит, Споку оставалось либо сохранить за собой прежнюю должность – новый капитан наверняка был бы счастлив получить его в качестве старпома и главы научного отдела, но тут Джим опять же понимал все сложности, с которыми в этом случае придется столкнуться Споку. Они были чертовски крепко сработанным тандемом, и при воспоминании о годах совместной службы Кирк и сам всякий раз испытывал волну болезненной ностальгии и острого желания повернуть время вспять. Был еще один вариант - Спок мог бы уйти с «Энтерпрайз» и присоединиться к экипажу вулканского исследовательского судна, но Джим осознавал, что это будет еще сложнее, чем остаться на «Энтерпрайз» и сработаться с новым капитаном.
И, наконец, была и еще одна альтернатива – и именно ее и жаждал Джим, про себя отчаянно и эгоистично надеясь, что Спок остановится на ней – продолжить службу вместе. На Земле у Спока было множество возможностей найти себе применение. Академия Звездного флота была бы счастлива видеть его в качестве преподавателя. Штаб флота, пожелай Спок заняться административной работой, тоже был бы только рад сделать ему несколько предложений на выбор – ибо кто отказался бы от такого выдающегося аналитика, коим являлся Спок?
Вот только Джим знал, что столь желаемый им вариант лишил бы Спока возможности удовлетворять очень важную свою потребность – исследование нового и неизведанного. Удовлетворять то неуемное и почти страстное любопытство, которое светилось в шоколадных глазах, когда Спок во время их миссий снова и снова сталкивался с чем-то новым и пока необъясненным.
Кирк тяжело вздохнул, подхватил поднос с готовым заказом и пошагал к столу. Сейчас было не время для размышлений, сожалений и ностальгии. У новоиспеченного адмирала сейчас был личный праздник – Спок пришел к нему в гости, и Кирк намеревался по полной программе насладиться предстоящими им часами.
Усевшись за стол напротив друга, Кирк, бросив на него короткий взгляд, невольно напрягся и всмотрелся в вулканца внимательней. За годы миссии он привык практически на уровне подсознания фиксировать мельчайшие детали псевдоневозмутимого, но - для опытного глаза – на самом деле такого выразительного лица. И сейчас у него сложилось отчетливое ощущение, что Спок закончил с периодом неопределенности и принял решение относительно своего будущего. А также он понял, что это не то решение, о котором он так мечтал.
Кирк подавил вздох, обхватил колено сложенными в замок кистями и немного натянуто улыбнулся вулканцу.
- Ну что, мистер Спок, как думаете, у меня сегодня есть шанс взять реванш за мое разгромное поражение позавчера? – спросил он, стараясь сохранять непринужденный тон и одновременно зная, что его тон ни на секунду не обманет бывшего старпома. Просто он хотел предоставить Споку возможность познакомить его со своим решением тогда, когда это будет комфортно самому Споку. И нет, дело было не в малодушной надежде на то, что Спок, пока решение еще не озвучено, может и передумать. Нет, это было вовсе не при чем.
- Шанс есть всегда, адмирал, - черная бровь взметнулась вверх таким знакомым жестом, но Кирк не мог не заметить, что в карих глазах не заиграли привычные лукавые искорки. Поэтому то, что Спок дальше не прибегнул к дружеской подколке, которую при других обстоятельствах он бы непременно ввернул с самым бесстрастным видом, не стало для Кирка неожиданностью. А по тому, как Спок чуть сжал губы и сел еще немного прямее, адмирал понял, что никакого тайм-аута не будет. Про решение Спока он узнает прямо сейчас. И Кирку пришлось собрать всю силу воли, чтобы сдержать желание прервать Спока и попросить его не торопиться и подумать еще немного. Вместо этого он прямо посмотрел на друга и тихо спросил:
- Но сегодня ты пришел не ради партии, верно?
В глазах Спока мелькнула тень, словно их обычное взаимопонимание с полумысли в этот раз причинило вулканцу боль.
- Да, Джим, - кивнул он. – Я хочу сообщить тебе, что отправляюсь на Вулкан.
Приготовившийся к совсем другим новостям Кирк с недоуменным выражением лица откинулся в кресле.
- Что же … , - он чуть растерянно улыбнулся. – Ты давно не был дома, так что поездка в отпуск на Вулкан совершенно …
Адмирал умолк, не договорив, пораженный появившимся на лице Спока выражением.
- Ты решил продолжать работать там, - тоном утверждения закончил он. В груди неприятно захолодело, и Кирк едва успел остановить руку, потянувшуюся к грудине. Что же, он не подумал о таком варианте, не подумал о Вулканской Академии наук, а ведь именно этот вариант вообще-то был самым ожидаемым. Не говоря уже о том, что и самым логичным тоже. Проклятье, как же больно и обидно было осознавать, что их пути расходятся! Это ощущалось как вселенская несправедливость, которую хотелось срочно исправить! Но ничего, абсолютно ничего нельзя было сделать – Спок имел полное право выбирать то, что будет лучше для него, а Кирк не имел права пытаться изменить его мнение. Но от этого не становилось менее горько – так горько, что адмирал потянулся за чаем и сделал глоток в попытке хоть немного смыть эту горечь хотя бы из горла, раз уж все равно нельзя было смыть ее из сердца.
- Нет, Джим. Дело не в том, где я решил работать, - едва заметно качнул Спок головой, и по его напряженно сжатым губам Кирк понял, что все мысли своего капитана Спок прочитал по его лицу. – Я принял решение пройти ритуал Колинара.
Кирк, не сводя с друга пристального взгляда, медленно поставил чашку на стол. Еще на «Энтерпрайз», в один из «вечеров откровений», как он называл их про себя, Спок немного рассказал ему об этом вулканском ритуале. Разумеется, в самых общих чертах, но этого было достаточно, чтобы понять – это что-то вроде земного монастыря, куда удаляются от мира, чтобы полностью посвятить себя победе духа над телом. В случае вулканцев – чтобы полностью очиститься от эмоций и посвятить себя логике. И, как и во многих других религиозных учениях, жизнь монаха, достигшего Колинара, переходит на некий совершенно иной уровень, в которой прежним ценностям и привязанностям больше нет места.
Кирк хрипло кашлянул и потянулся к верхней пуговице, чтобы расстегнуть ее, потому что мундир внезапно сдавил горло тугой удавкой.
- Спок, но почему? – тихо, отчаянно, растерянно – и да, непонимающе – спросил он, неотрывно глядя вулканцу в глаза, которые уже сейчас показались странно отстраненными и нездешними, словно грядущий Колинар заранее что-то забрал из их взгляда.
Он знал, что Спок не обязан объяснять ему, не обязан делиться мотивами, но понимал очень отчетливо – именно для этого Спок и пришел сегодня. Он не хотел просто перечеркнуть то, что они делили все эти годы. Он хотел, чтобы Джим понял. И Кирк мысленно поклялся, что обязательно попытается. Даже если это будет последним, что он сделает для Спока. От этой мысли сердце как будто пронзила ледяная игла, но Кирк глубоко вздохнул и спросил еще раз – теперь уже громче и уверенней.
- Почему, Спок?
- Джим, - Кирк заметил, как стиснул вулканец пальцы лежащих на коленях кистей, как напряглись желваки на челюстях, и понял, что не ошибся с выводами. Спок не просто хотел, чтобы он понял, он этого отчаянно хотел. – В сложившейся ситуации я не вижу для себя иного выхода.
«Спок, не может такого быть! Давай поищем его вместе, и мы обязательно найдем!» - хотелось закричать Кирку, но он стиснул челюсти так, что скрипнули зубы, и продолжил слушать.
- Ты знаешь, что мне постоянно приходилось бороться со своей человеческой половиной. Постоянно сдерживать ее, постоянно контролировать, чтобы она не проявила себя.
Глядя на произносящего эти слова друга, Кирк ощутил, как в нем душной волной поднимается ненависть к Вулкану. Спок был гибридом – наполовину человеком – но почему-то его с самого рождения приучали не принимать свою уникальность, а подавлять целую половину себя. И тут же следом за злостью на Вулкан пришла злость на самого себя. Он, ближайший друг Спока, на протяжении всех этих лет проявлял уважение к личным границам друга и не вмешивался. Да, он принимал его таким, какой он есть, и не пытался изменить, но он не помог Споку научиться принимать себя самого. Он так и не смог ему помочь.
Кирк на секунду прикрыл глаза, справляясь с неуместным сейчас самобичеванием, а, открыв их, тихо предложил:
- Может быть, ты просто устал? Знаешь, я и сам сейчас чувствую себя не в своей тарелке. Слишком много всего разом поменялось, слишком ко многому приходится адаптироваться. Может, тебе просто нужно немного отдохнуть? – еще договаривая, Кирк по глазам Спока понял, что попытка была мимо цели.
- Нет, Джим, - вулканец качнул головой. – Время не только не исправит ситуацию, но с большой вероятностью ухудшит ее. Мой контроль ослабел, мое равновесие ненадежно. У меня уже сейчас сложности с медитацией, если я сорвусь, последствия будут самыми печальными.
В своей попытке помочь Джиму понять Спок пошел на запредельную откровенность, предосудительную и недопустимую для вулканца. Но он знал, что для этого человека он мог, нет, обязан был сделать исключение. Он видел, как больно Джиму, как тяжело ему дается контроль над собой, но он знал, что если он уехал бы без всяких объяснений, капитану было бы еще больнее.
И, открываясь столь глубоко, вместе с тем Спок знал, что он не договаривает. Многие годы назад он покинул Вулкан для того, чтобы оставить позади все те чувства, которые не позволили бы ему идти выбранным им путем вулканца. На Вулкане было слишком много воспоминаний, а значит слишком много мин, каждая из которых грозила взорваться, обернувшись эмоциональной реакцией. В Звездном флоте он мог бы начать сначала.
И вот, двигаясь избранным им путем, он понял, что пришел к той же точке, откуда начал. Воспоминания, эмоции, чувства – по-вулкански сильные, и контроль – по-человечески слабый. И каждый следующий день будет все больше отдалять его от первоначальной цели.
Вот хоть сейчас – Спок смотрит в глаза своего капитана, и ему хочется изменить свое решение. Хочется остаться. Хочется сохранить статус-кво, пусть даже этот статус-кво несовершенен. И приходится резко одергивать себя, напоминая, что никакого статуса-кво нет. Что тот путь, которым он идет сейчас, ведет в никуда. И сейчас правильней всего завершить объяснения, ведь все уже сказано, подняться и уйти. Но ореховые глаза смотрят на него таким взглядом, что Спок принимает нелогичное решение продолжить разговор. Сейчас можно позволить человеческой половине эту слабость. В последний раз.
- Джим, - произнес он, не отводя взгляда от глаз капитана. – Ты представляешь потенциальную энергию пружины, которую в течение многих лет держали под прессом? Сейчас пресс слабеет, и, распрямляясь, она просто разрушит меня, уничтожит мою личность.
Кирк невольно вздрогнул, услышав эти слова, но упрямо мотнул головой.
- Спок, может, ты сгущаешь краски?
- Неадекватное представление текущей ситуации нелогично.
Кирк едва сдержал нервный смешок в ответ на эту такую знакомую и родную формулировку.
- Разумеется, - с готовностью кивнул он. – Просто … мы все сейчас несколько разбалансированы. Знаешь, это нормально – чувствовать, что почва уходит у тебя из под ног, когда в жизни происходят такие серьезные перемены.
Уже произнося эти слова, Кирк мысленно проклинал себя. Ну конечно, как можно было быть таким идиотом? Спок с его хрупким равновесием, за которое бедный вулканец и без того вел непрекращающийся бой, оказался лицом к лицу с ситуацией, когда все вокруг него начало меняться. Нужно было больше времени уделять Споку. Нужно было меньше депрессировать на тему этого гребаного адмиральства, и больше внимания уделить Споку, тогда все это дерьмо просто не случилось бы.
Кирк с надеждой посмотрел на друга.
- Давай попробуем справиться с этим вместе. У нас же всегда вместе получалось лучше, чем по отдельности.
Уголки губ Спока едва заметно приподнялись в полуулыбке.
- Ты никогда не сдаешься, - мягко заметил он, и Кирк было воспрял духом, но следующие слова заставили его болезненно закусить губу. – Но в этом ты не сможешь мне помочь. Ты человек, у тебя свой путь достижения внутренней гармонии, и я не могу идти им, даже если бы захотел.
И Спок не лукавил. У него вулканские чувства и человеческий слабый контроль. Будь все наоборот, он бы не боялся. Но что есть, то есть, и этого не изменить. Ему самому не изменить. Теперь это очевидно.
И следующую мысль он произнес вслух:
- Техники Гола могут мне помочь. Помочь очистить свое сознание и справиться с человеческой слабостью.
- Спок, но почему с ней нужно справляться? – упрямо не желающий капитулировать Кирк протянул руки к Споку. – Ты сам говорил о гармонии, о равновесии – разве может гармония заключаться в уничтожении того, что является частью тебя? Разве ты не уничтожишь при этом себя как личность?
Спок пристально посмотрел на Кирка, чуть наклонив голову на бок, и во взгляде его мелькнуло восхищение. Его капитан превосходно владел логической аргументацией и при этом обладал яркой эмоциональностью – живой пример той самой гармонии, которая Споку казалась такой недостижимой. Спок с трудом отвел взгляд от полыхающих эмоциями ореховых глаз и продолжил, уставившись на свои лежащие на коленях руки.
- Джим, я наполовину человек, это верно, но на вторую половину я вулканец. Если я уничтожу в себе вулканца, это точно так же уничтожит меня.
- Конечно, - горячо согласился Кирк. – Поэтому я и говорю, что не нужно ничего в тебе уничтожать. Нужно снова найти равновесие – и по-моему, у тебя это достаточно успешно получалось на протяжении всех этих лет, - он как можно более ободряюще улыбнулся другу.
- Достаточно успешно? – Спок едва не усмехнулся, удержавшись в последний момент – еще одно свидетельство того, что откладывать его решение было нельзя - и поднял взгляд на капитана. Он не мог сказать своему другу, что в последнее время слишком часто логика оказывалась в прямом конфликте с требованиями человеческой стороны, и, что хуже всего, слишком часто он позволял именно человеческой стороне брать верх в принятии решений. Но он не мог этого сказать, потому что это было бы предательством – оставлять Джима, который и без того теряет друга, с чувством вины за то, что он собственными руками способствовал этой потере. Тем более, что это было бы неправдой. Капитан действовал в соответствии со своей человеческой природой – дружил, дарил тепло и приятие, а вулканец раз за разом сам принимал те решения, которые привели к единственно логичному результату. И не вина Джима, что его человеческая природа так глубоко проросла в Спока, заставив его собственную человеческую половину поднять голову и начать требовать своего.
Поэтому Спок ответил нечто совсем другое, что не было ложью, но не было и полной правдой.
- Джим, я занимался подавлением своей человеческой стороны, увеличивая пресс, сжимая пружину и тем самым увеличивая внутреннее давление. Критический предел достигнут, а ослабление пресса приведет к тому, о чем я тебе уже говорил.
Кирк медленно опустил голову. Он не хотел сдаваться, но понимал, что должен прекратить сопротивление и принять желание Спока идти выбранным им путем. Нет, он не понял, ему по-прежнему казалось, что Спок делает из мухи слона. Хотя … Разве ему было судить, где муха, а где слон? Разве приходилось ему жить изо дня в день, из часа в час и разрываться между двумя не желающими заключить мирный договор половинами? Нет, не ему судить.
В груди острой колючей занозой сидела боль – боль даже не столько за себя, сколько за Спока, который, словно бездомный скиталец, был вынужден идти куда-то в неизвестность в поисках себя. Кирку было бы легче, будь он уверен, что Спок найдет там то, чего ищет. Но нет, его напротив не оставляло ощущение, что почти наверняка на Вулкане Споку не смогут дать то, что ему необходимо. Казалось, что с ним там обойдутся, как с заготовкой нестандартной формы – не заметив ее уникальной красоты, ее просто обточат до принятых нормативов. Понимая, что просто не может допустить этого, Кирк предпринял последнюю попытку, хоть и знал, что вторгается на запретную территорию – но иначе он просто не мог.
- Спок, я очень боюсь, что тебя там сломают. Ты уже жил на Вулкане, и если бы тебе было там комфортно, если бы ты там находился в том равновесии, которое ты хочешь обрести там сейчас, ты бы оттуда не уехал, разве не так? – тихо спросил Кирк, заглядывая в темные глаза друга.
Спок ощутил волну нелогичного и совершенно неуместного умиления. В этом был весь Джим – в этом неистребимом упорстве, в умении заглянуть в самую суть проблемы. И, да, в своей заботе о его, Спока, благополучии.
- Это так, Джим. Но сейчас я отправляюсь не в дом моего отца, а в Гол. Именно туда идут вулканцы, которые не могут сами и без посторонней помощи справиться со своими внутренними проблемами. Поэтому мое решение совершенно логично.
Кирк, смиряясь, откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.
Спрашивать Спока окончательно ли его решение, и не хочет ли он еще немного подумать, было глупо и даже неуважительно. Если Спок пришел сказать ему, значит он уже все для себя решил. Просто не хотел улетать, не попрощавшись.
- Когда ты уезжаешь? – вышло гораздо более горько, чем Кирк хотел, но контролировать боль в голосе было выше его сил. Вот только он тут же захотел забрать свои слова назад и изо всех сил все-таки постараться произнести их ровно и уверенно, когда увидел, как едва заметно дрогнуло лицо Спока, и как заволокло дымкой боли и вины темные глаза.
- Корабль на Вулкан уходит завтра рано утром.
Кирк кивнул. Чудовищно хотелось попросить у Спока разрешения проводить его – более того, Кирк знал, что Спок не откажет ему в этой просьбе. Но делать этого было нельзя. Кто, как не капитан, знал, насколько сильны под этой невозмутимой маской чувства Спока и насколько сильно привязан он к нему. А потому было бы просто жестоко вынуждать друга проходить через сцену прощания в космопорте. В толпе, где требования к контролю будут еще выше. Поэтому он промолчал, и наградой ему была невысказанная вслух благодарность в глазах Спока.
После нескольких секунд зрительного контакта, вулканец отвел взгляд и поднялся со своего места.
- Я должен сегодня вечером завершить еще ряд дел.
- Я понимаю, - Джим поднялся тоже. Ответ на следующий свой вопрос он на самом деле уже знал, но все же не мог его не задать. – После того, как ты получишь то, зачем ты туда отправляешься, ты сможешь вернуться?
- Нет, Джим, - Кирк увидел, каким резким движением завел Спок руки за спину, и понял, что тот до боли стиснул спрятанные из виду пальцы. Самому Кирку тоже пришлось сжать руки за спиной, чтобы помешать себе крепко и от души напоследок обнять вулканца. Губы тоже пришлось сжать.
Спок как-то судорожно вздохнул, коротко и цепко глянул на капитана так, словно хотел запечатлеть в памяти каждую черточку, и тихо сказал:
- Прощай, Джим.
- До свидания, Спок. Береги себя.
И дальше капитану Кирку не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать, как Спок скованно кивнул, резко развернулся и быстрым уверенным шагом пересек гостиную, а потом, не помедлив на пороге, вышел из квартиры своего капитана.
Оставить комментарий